Зигфрид в Вормсе

В то же самое время правили в Бургундии три брата-короля: Гунтер, Гернот и Гизельхер. Богатая королева Ута была их мать. Отца королей звали Данквартом. После смерти оставил он сыновьям большое наследство. Жила на попечении братьев сестра их Кримхильда, такая прекрасная, что ни в одной стране нельзя было найти красивей. Жили они на нижнем Рейне, в городе Вормсе, и служило им много доблестных рыцарей. Был между ними Хаген из Тронье и его брат Данкварт, Ортвин из Меца, два маркграфа Гере и Экеварт, Фолькер из Альцейля - храбрый шпильман, так в ту пору называли певцов и музыкантов, Румольд - искусный повар, Зиндольд - кравчий, Хунольд - казначей.
И вот приснился однажды Кримхильде сон, будто приручила она вольного сокола, сильного и красивого, а два орла с огромными когтями кинулись на ее глазах клевать его. Тяжело стало у нее на сердце, и Кримхильда рассказала этот сон матери своей Уте.
- Ничего хорошего твой вещий сон не сулит, - ответила мудрая королева, - сокол, которого ты приручила, - благородный муж. Суждено тебе его скоро потерять.
- Зачем ты мне говоришь о муже, милая матушка? Не хочу я ничьей любви, лучше до смерти остаться в девицах, нежели познать из-за супруга горе и страдания.
Не ведала еще любви в своем сердце юная Кримхильда, и так безмятежно прожила она много счастливых дней.

Весть о прекрасной королевской дочери из Бургундии, отвергавшей всех женихов, достигла Ксантена. Услыхал Зигфрид о красавице Кримхильде и решил снискать ее любовь.
- Только прекрасная Кримхильда из Бургундской земли будет моею женой, - сказал он родным.
Огорчились Зигмунд и Зигелинда, узнав, что Зигфрид задумал посвататься к Кримхильде. Попытались они отговорить сына, но он на своем стоял:
- Если Кримхильда не будет моею, я навек останусь неженатым.
- Коли так запала тебе Кримхильда в душу, - сказал тогда король Зигмунд, - хочу тебя предостеречь. При бургундском дворе состоят на службе могучие витязи. Вспомни хотя бы про Хагена из Тронье. Боюсь, сватовство твое кончится огорчением.
- Не волнуйтесь, батюшка, - засмеялся Зигфрид. - Чего не добьюсь добровольно, то мечом завоюю.
Еще пуще испугался король.
- Не говори так необдуманно, сынок. Если о том в Вормсе узнают, то тебя туда и не пустят. Знаю я короля Гунтера и его братьев. Бургунды - опасные воины, к тому же они горды и спесивы. Силой ты Кримхильды не добьешься. Но если все же попытаться хочешь, попрошу своих витязей тебя сопровождать.
- Нет, отец, не нужна мне твоя дружина. Не собираюсь я силой захватить Кримхильду. Дай мне лишь двенадцать надежных сотоварищей.

Остался доволен король словами сына и приказал достойно снарядить Зигфрида и его спутников в дорогу, сшить им роскошную одежду, дать блестящее вооружение и лучших коней. Но когда пришел день расставанья, опечалились король с королевой - очень они за жизнь сына беспокоились и потому прощались с тяжелым сердцем.
На седьмой день Зигфрид со своею дружиной, блистая оружием, на всем скаку подъезжал к Вормсу. С удивлением смотрел народ на гордых всадников. Не доводилось им видеть таких героев. Доложили о приезде витязей королю Гунтеру. Захотел он узнать имена неизвестных воинов с великолепным вооружением и в роскошных одеждах.
- Государь, - обратился к королю Ортвин из Меца, - пошлите поскорей за дядей моим Хагеном, он в чужих краях побывал, был даже у гуннов и, конечно, распознает чужеземцев.Послали срочно гонца за Хагеном. Подошел тот к окну, бросил взгляд на Зигфрида и его воинов. Потом, повернувшись, сказал Гунтеру:
- Не доводилось мне встречать этих воинов. Должно быть, то знатные люди, так роскошны их платья и так великолепны лошади. Не видел я никогда Зигфрида Нидерландского, но сдается мне, что это он. Если желаете, государь, выслушать мой совет, то прошу встретить его со всевозможными почестями. Немало чудес совершил этот витязь: победил он страшного дракона и в честном бою завоевал сокровища Нибелунгов. Лучше иметь в друзьях такого отважного воина.

- Видно, ты правду говоришь, - согласился Гунтер. - Надо нам выйти к нему навстречу.
- Он достоин такого почета, - заверил короля Хаген, - ведь Зигфрид - человек высокого рода, сын богатого короля, и сюда, наверное, пожаловал по важному делу.
- В таком случае в Бургундии найдет он радушный прием.
С этими словами Гунтер в сопровождении братьев и верной свиты вышел к прибывшим рыцарям.
После того как Зигфрид поблагодарил за любезный прием, спросил король Гунтер, что привело гостя на бургундскую землю.
- Наслышан я о храбрости короля бургундов и его воинов, - ответил Зигфрид, - и вот решил в том сам убедиться, я тоже будущий король и мечом умножу свое королевство. Хочу померяться силой с вами, король Гунтер. Если достанется мне победа, буду владеть вашими землями.
От дерзости иноземца онемела свита Гунтера. Гнев заблестел в глазах воинов. Но король хладнокровно заметил:
- Как же могу я рисковать владениями, доставшимися мне от отца!
- Я настаиваю на своем предложении, - упорствовал Зигфрид. - Если вы не настолько сильны, чтобы меня победить, значит, ваши земли отойдут мне. А в случае вашей победы, мое наследство перейдет к вам. Победителю будет принадлежать Бургундия и Ксантен.
Смутила такая речь Гернота.
- Мы не намерены множить свои земли за счет гибели отважного витязя, - заметил он миролюбиво.

Однако его спокойная речь не понравилась Ортвину из Меца.
- Зигфрид, не имея на то причины, навязывает нам битву! Что толку долго разговаривать! Дозвольте мне наказать его за заносчивость!
- Поостерегись поднять против меня руку, - едко заметил Зигфрид. - Не забывай, что я королевского рода, а ты всего лишь вассал. Даже двенадцать воинов, тебе подобных, не выстоят в битве со мною.
Слова эти еще больше раззадорили Ортвина. Кипя возмущением, схватился он за меч. Но Гернот взял его за руку и успокаивающе заговорил:
- Зигфрид еще ничего не сделал, что бы затронуло нашу честь. Лучше будет, коли станет он нашим другом. И, обратясь к воинам, продолжил:
- Зачем нам ссориться? В битве погибнут многие рыцари с той и с другой стороны. И это всем нам не добавит чести, поэтому еще раз говорю вам, уважаемые гости: "Добро пожаловать в нашу страну!"
Мысль о Кримхильде, ради которой он прибыл в Вормс, смягчила воинственный пыл Зигфрида, и мир восстановился.
Так стал Зигфрид Нидерландский дорогим гостем на земле бургундов. И когда короли и их витязи мерялись силой в военных играх - бросали каменные ядра, метали копья, Зигфрид во всем и всегда оказывался первым - такой мощной силой он обладал.
Однако как ни гостеприимны были хозяева, Зигфрид ни разу не увидел красавицы Кримхильды. Она же часами смотрела на рыцарей из окна своей комнаты, видела, как они предавались военным забавам, и не было для нее с той поры занятия приятней.

Сватовство короля Гунтера

За морем, в далекой Исландии, правила в ту пору королева Брюнхильда. Была она чудо, как хороша - белокурая, статная, к тому же обладала громадной силой: метко бросала копье, кидала огромные каменные ядра, дальше всех прыгала. Каждому, кто к ней сватался, предлагала дева-богатырша состязаться в метании копья, бросании ядра и в прыжках. Но ежели гость был побежден, то приходилось ему расплачиваться за поражение своею жизнью. Немало витязей в той северной стране побывало, однако никто живым назад не воротился.
Услыхал Гунтер о могущественной королеве и заявил своим приближенным:
- Что бы со мной ни случилось, хочу ехать к прекрасной Брюнхильде в Исландию. Ради безмерной ее красоты готов рискнуть своею жизнью.
Решение мое твердое: добуду ее себе в жены, либо же погибну.
- Не советую этого делать, - стал отговаривать короля Зигфрид.
- До сих пор всех, кто к ней сватался, она побеждала.
- Коли Зигфрид обо всем доподлинно знает, - встрял в разговор хитроумный Хаген, - попросите его помочь вам завоевать Брюнхильду. Понравилось это предложение Гунтеру, и он попросил Зигфрида:
- Помоги мне добиться непобедимой красавицы Брюнхильды. Век буду тебе благодарен.
- Согласен помочь тебе, - не замедлил с ответом Зигфрид и, наконец высказал свое заветное желание, - если отдашь за меня свою сестру - прекрасную Кримхильду.
- Обещаю тебе это, - сказал Гунтер, - и моя честь в том порукой. Ежели могущественная Брюнхильда станет королевой в Вормсе, отдам тебе в жены мою сестру.

Начались сборы в дорогу, хотел было Гунтер взять с собою в Исландию тридцать тысяч воинов. Но Зигфрид отверг его план.
- Не нужны нам воины. Поедем за Брюнхильдой вчетвером: ты, я, Хаген из Тронье и отважный Данкварт. Но, чтобы достойно предстать при богатом дворе Брюнхильды, должны мы взять с собою самые роскошные одежды: попросите свою сестру сшить платья, достойные королей.
Понравилось предложение Зигфрида королю, и он повелел спешно готовиться к путешествию. Пока Кримхильда со своими служанками шила им роскошные одежды, корабельщики строили на берегу Рейна маленький устойчивый корабль.
Когда все было готово, Кримхильда позвала в свои покои рыцарей и, заплакав, проговорила:
- Милый брат, не лучше ли выбрать себе жену, не рискуя своею жизнью? Поблизости немало прекрасных девушек высокого рода. Но Гунтер не хотел отказываться от своего намерения.
- На ваше мужество и верность полагаюсь я, благородный Зигфрид, - продолжала Кримхильда, - оберегайте и защищайте моего брата. И Зигфрид протянул королевне руку, обещая исполнить ее наказ. Настал день прощания. Вывели слуги прекрасных коней, перенесли в трюм нарядные одежды, сверкающие серебром и золотом доспехи, и четверо героев вступили на корабль. Схватив багор, оттолкнулся Зигфрид сильным ударом от берега. Ветер надул паруса, полетел корабль по рейнским волнам и, прежде чем наступила ночь, путешественники вышли в море.

На двенадцатый день показалась вдали земля, и они увидели на скале грозную крепость. Поинтересовался король Гунтер:
- Где мы? Кому принадлежит этот замок?
- Мы у цели, - ответил Зигфрид. - Это земля богатырши Брюнхильды, а неприступный замок на скале - Изенштайн. Еще сегодня мы увидим его хозяйку. Теперь советую вам условиться, чтобы явившись к Брюнхильде, всем говорить одно: Гунтер - мне господин, а я его вассал. Тогда, может быть, мы и добьемся своего.
А специально для Гунтера он добавил:
- Я это делаю ради твоей сестры, чтобы она стала моею женой.
И они направили корабль в гавань.
В замке заметили приближение незнакомого судна, и девушки кинулись к окнам посмотреть на чужеземцев, подошла к окну и Брюнхильда и увидела, как известный ей Зигфрид Нидерландский вывел, подобно слуге, на берег коня Гунтера и держал его, пока всадник садился в седло, потом уже вывел он на берег и своего коня.
Никогда прежде не видели дамы столь гордых и нарядных рыцарей. Гунтер и Зигфрид были в белоснежных одеждах и ехали на белых, как снег, конях. Доспехи их отливали золотом и сверкали от драгоценных камней. Холодно мерцали отточенные копья и длинные мечи. Вслед за ними на конях вороных ехали Данкварт и Хаген в одеждах черных, как смоль, тоже расшитых драгоценными каменьями.

Покинув корабль, рыцари направились в крепость, навстречу им выбежали воины Брюнхильды и приветствовали гостей. Слуги приняли у них щиты и увели коней.
- Вы должны отдать нам и оружие, - предостерег гостей камерарий.
- Мы войдем с оружием! - холодно отрезал Хаген. Но Зигфрид остановил его: в крепость Брюнхильды обычно не впускали гостей с мечами и копьями в руках, и первый протянул слуге свой Бальмунг.
Слуги подали вина в тонких серебряных кубках и доложили королеве о прибытии чужеземцев.
Когда Брюнхильда в сопровождении сотни прекрасных молодых девушек и пятисот вооруженных исландских воинов вошла в зал, гости поднялись и учтиво ее приветствовали. Увидя Зигфрида, Брюнхильда обратилась к нему:
- Добро пожаловать, Зигфрид, в мою страну. Что вас сюда привело?
- Слишком много чести, благородная Брюнхильда, оказываете вы мне, - ответил Зигфрид, - первому подобает получить ваше приветствие вот этому отважному рыцарю, королю Бургундии Гунтеру, моему повелителю. Он хочет снискать вашу любовь.
- Если ты - всего-навсего вассал, а твой спутник - господин, так пусть же именно он победит меня в играх. Должен он бросить камень и вслед за ним прыгнуть, потом мы сразимся на копьях. Если станет твой господин победителем, буду его женой. А коли нет, все вы сегодня же погибнете.
Помедлил с ответом Гунтер. А могучий Зигфрид, подойдя к нему, прошептал:
- Не бойся. Я тебе помогу и защищу от грозной богатырши.
- Великая королева, - проговорил наконец Гунтер, - если бы вы потребовали даже большего, я и тогда согласился бы на все. Готов своею жизнью рискнуть, лишь бы добиться вашей благосклонности, и потому вручаю вам свою судьбу.
- Что ж, не будем терять время, - проговорила Брюнхильда и велела принести свои боевые доспехи.

Тем временем Зигфрид, никем не замеченный, успел сбегать к кораблю, где был спрятан у него плащ-невидимка, отнятый в свое время у карлика Альбериха, и поспешно накинул его на себя. Вернувшись уже невидимым, он разглядел снаряжение королевы. Сверкающий меч несли четверо слуг, так он был тяжел, трое человек, сгибаясь, тащили копье, двенадцать воинов с трудом катили огромное каменное ядро.
Увидев это, Хаген с Данквартом забеспокоились, да и могучий Гунтер приуныл. И тут почувствовал он - кто-то Притронулся к его плечу. Оглянулся рыцарь, но никого не увидел.
- Это, я, Зигфрид, - услыхал Гунтер шепот у своего уха. - Тебе нечего бояться богатырши. Дай мне щит с твоей руки и делай то, что я тебе скажу, да повторяй за мной все движения, но только никому не открывай моей хитрости.
Облегченно вздохнул Гунтер. А могучая дева легко, словно перышко, подняла копье и мощно пустила его в широкий и большой щит, который держал в руках Зигфрид, могучим был ее удар, копье пронзило щит Гунтера, страшная сила ударила невидимого Зигфрида в грудь, он пошатнулся, однако устоял. Хлынула у Зигфрида кровь изо рта, но он, поспешно отпрыгнув назад, ловко схватил копье.
«Нельзя убивать Брюнхильду», - подумал он и повернул к ней копье древком. Удар его был так силен, что Брюнхильда опрокинулась, но быстро вскочила.
- Крепкий удар, король Гунтер, - похвалила она противника, думая, что это он проделал собственноручно.
Впервые потерпев поражение, в ярости подошла Брюнхильда к каменному ядру, и, высоко подняв его, бросила так далеко, что отважные воины диву дались. Ядро упало на расстоянии двенадцати саженей, и вслед за ним, в полном снаряжении сама королева прыгнула еще дальше.

Наступил черед Гунтера. Король лишь коснулся ядра, а могучий Зигфрид метнул его далеко-далеко и еще дальше прыгнул за ним вслед, хотя при прыжке перенес с собою и Гунтера. У всех присутствующих вырвался крик изумления. Гунтер победил Брюнхильду, ибо никого, кроме него, не было видно в круге, где происходили состязания.
Покрасневшая от гнева, крикнула Брюнхильда своим слугам:
- Подойдите ближе, люди мои. Король Гунтер вышел победителем, и я не нарушу своего слова. Теперь вы должны ему подчиняться.
Взяв за руку Гунтера, повела она жениха в парадный зал дворца и повелел слугам принять его спутников с подобающими почестями. Тем временем Зигфрид отнес назад свой плащ-невидимку и, вернувшись, притворно спросил у Гунтера:
- Чего же вы ждете, мой господин? Почему не начинаете состязания?
- Как же так могло случиться, - удивилась Брюнхильда, - подданный короля не видел состязания, в котором меня победили?
- Зигфрид в это время был на корабле, - ответил Хаген, - потому и не ведает он о победе короля Гунтера.
- Но меня радует, что нашелся наконец такой отважный и сильный человек, который смог победить могучую Брюнхильду, - сказал Зигфрид. - Теперь вы должны следовать за нами в Бургундию.
- Пока это невозможно, - возразила Брюнхильда. - Прежде должны узнать о том все мои родичи и воины.

Разослала она гонцов во все концы страны, приглашая родных своих и знатных воинов явиться ко двору. Вскоре стали прибывать в крепость Изенштайн верные ей витязи. Осмотрительный Хаген заподозрил неладное:
- Мы должны в бездействии наблюдать, как Брюнхильда собирает своих вассалов. Кто знает истинные намерения королевы? Может, жизнь наша в опасности!
- Не допущу я, чтобы оправдались ваши опасения, - унял его Зигфрид. - А чтобы вас окончательно успокоить, тотчас же уеду отсюда и скоро вернусь с тысячью отборных воинов. Не расспрашивайте меня ни о чем, ждите моего возвращения. Брюнхильде же скажите, что король Гунтер послал меня куда-то с поручением.
Накинув на себя плащ-невидимку, Зигфрид пошел к морю, отыскал на берегу быстроходный челн и пустился на нем в плаванье. Никто не видел гребца на челне, казалось, что ветер сам подгоняет легкое суденышко.
Через день и еще ночь добрался Зигфрид до страны Нибелунгов и приказал стражу своих сокровищ отважному карлику Альбериху вооружить тысячу лучших воинов и одеть их в красивые одежды королевской свиты. Не медля выполнил его приказ Альберих. И уже с рассветом, одетые в великолепные платья, пустились они в путь на прекрасных лошадях и явились в страну Брюихильды.
Увидев отважных Нибелунгов, которых она приняла за витязей Гунтера, Брюнхильда окончательно покорилась судьбе и уже больше не отказывалась от поездки в Вормс.
Одарила королева на прощанье слуг серебром да золотом, поручила своему дяде управлять страной и распрощалась с вассалами и родичами. Затем, отобрав две тысячи воинов, приказала им готовиться к поездке на Рейн вместе с тысячью Нибелунгов. Кроме того, взяла Брюнхильда с собою восемьдесят благородных дам и сотню прекрасных юных девушек.
Вскоре огромный караван кораблей отплыл от берегов Исландии. Свежий бриз подгонял их в страну бургундов.

Ссора королев

Все эти годы задумывалась Брюнхильда над тем, как это удалось Кримхильде стать такой важной и знатной, и отчего вассал их Зигфрид не платит им дань. «Почему все это терпит Гунтер? - думала она.
- Ведь Зигфрид - его подданный, можно сказать, слуга».
Долго королева крепилась, молчала, но однажды, схитрив, попросила Гунтера:
- Пригласи как-нибудь Кримхильду с Зигфридом в Вормс. Я часто вспоминаю чудесные дни нашей свадьбы, когда нам было так весело вместе. Так бы хотелось их обоих вновь повидать!
- Ты требуешь невозможного, - остановил ее Гунтер. - Они живут слишком далеко от нас, и я не решусь просить их приехать.
- Но ведь Зигфрид твой подданный, - возразила королева, - не посмеет он не исполнить того, что велит ему его господин.
Гунтер лишь улыбнулся в ответ, он-то доподлинно знал, что не в праве что-либо приказывать Зигфриду.
Но Брюнхильда так долго упрашивала короля, что он наконец вымолвил:
- Тебе легко меня убедить, ведь для меня не может быть гостей приятнее. Да, я пошлю гонцов позвать любимых родичей на праздник солнцеворота.
Отобрал Гунтер тридцать человек во главе с маркграфом Гере и послал их к Зигфриду.

Три недели день и ночь скакали водники, пока прибыли в Ксантен. Побежали слуги сообщить Зигфриду и Кримхильде о гонцах, в которых узнали бургундских воинов. Заслышав это известие, радостно подбежала Кримхильда к окну.
- Погляди-ка, Зигфрид, внизу маркграф Гере со своими воинами. Должно быть, они посланники брата моего Гунтера.
- Мы примем славных рыцарей радушно и ласково, - обрадовался Зигфрид и повелел провести гостей в парадный зал, где дружески их приветствовал. Маркграф склонился перед Кримхильдой.
- Король Гунтер и все ваши родичи в Бургундии шлют вам сердечные приветы.
- Скажите же скорей, - прервал его степенную речь Зигфрид. - Неужели враг угрожают бургундской земле? Ваш король всегда может рассчитывать на мою помощь.
- Не на войну, не на битву зовет вас король Гунтер и королева Брюнхильда. Они приглашают к себе вас, король Зигфрид, и вас, королева Кримхильда, отпраздновать в Вормсе конец зимы. Радостно слушала Кримхильда гонцов, часто вспоминала она милую свою родину, тосковала по отчему дому и любимым родичам. Но Зигфрид хотел обдумать предложение и потому пригласил гостей провести несколько дней в его замке. Пока приезжие отдыхали от утомительного путешествия, Зигфрид созвал совет из преданных ему воинов.
- Король Гунтер приглашает меня в Бургундию на празднества, но земля его далеко, а просит он, чтобы ехала со мною и сестра его, моя супруга. С удовольствием поскачу я в Бургундию, но выдержит ли такое длительное путешествие Кримхильда и как мне оставить королевство на долгое время? Если бы Гунтер вызывал меня для помощи в ратном деле, я бы помчался, не мешкая.
- Если вы принимаете приглашение, - посоветовали Зигфриду придворные, - то возьмите с собою тысячу воинов, чтобы с честью предстать на празднике.

Вступил в разговор и король Зигмунд:
- Если ты согласен, мой сын, то и я готов ехать с вами. Возьму с собою сотню воинов.
- Ежели вы, милый батюшка, хотите сопровождать нас, я больше не раздумываю. Отправимся в путь через двенадцать дней.
Сообщили о согласии гонцам, одарили их по-королевски и попросили поспешить в Вормс, чтобы возвестить королю о скором приезде гостей. Радостно выслушал маркграф Гере добрую весть и мигом приказал седлать лошадей.
С нетерпением ждали в Вормсе возвращения гонцов, и когда Гере со своей свитой наконец воротился, придворные собрались в зале. С появлением Гунтера и Брюнхильды Гере поспешил им рассказать:
- Добрые вести привез я от Кримхильды и Зигфрида. Они шлют вам сердечные приветы и сообщают, что прибудут на королевский праздник.
Затем поведали гонцы о том, как радушно принимали их у Зигфрида и как щедро одарили на прощанье.
- Уж конечно, Зигфрид может быть щедрым, - мрачно процедил коварный Хаген, - даже состарившись, он не успеет промотать сокровища Нибелунгов. Лучше бы они нам принадлежали!
Никто из присутствующих не откликнулся на его злобные речи. Все радовались добрым вестям.
Вскоре начались приготовления к празднику. С утра до вечера королевские слуги были на ногах. Наконец возвестили о приближении гостей.

Торжественная свита вооруженных рыцарей и наряженных дам приветливо встретила Кримхильду, Зигфрида и старого короля Зигмунда. Когда гостей пригласили на праздничный обед, Брюнхильда с удивлением отметила, что Зигфрид и в этот раз усаживается на почетное место, и его рыцари занимают места за королевским столом.
«Странно, - подумала она, - этот вассал ведет себя так, будто он - могущественный владыка!»
Отдохнули гости после долгой дороги, и начались военные игры и турниры.
Дамы из окон наблюдали за забавами рыцарей. Время летело незаметно. То и дело звенели трубы, били барабаны, нежно пели флейты, гремело оружие. В городе царила радостная суматоха. За десять дней праздника ни одно облачко не омрачило настроения гостей и хозяев. И вот наступил одиннадцатый день. Во дворе замка собрались витязи померяться силой. Обе королевы сидели вместе, наблюдая за военными забавами.
- Посмотри на мужа моего Зигфрида, - молвила с восхищением Кримхильда. - Всех превосходит он силой, и нет ему равных в рыцарском деле. Ведь стоит ему захотеть, и он подчинит себе любую страну, даже такую могущественную, как Бургундия.
- Разве такое возможно? - удивилась Брюнхильда. - Пока жив Гунтер, корона Бургундии принадлежит ему. Завоевать ее - напрасные мечты, победить Гунтера невозможно. Уж я-то доподлинно о том знаю.
- Ну, посмотри же, - продолжала восхищаться Кримхильда, - как гордо, с каким королевским достоинством держится Зигфрид. Как же я счастлива быть женою такого благородного рыцаря!
- Не спорю, твой муж - доблестный витязь, красивый и статный. И все же ты должна признать, что уступает он Гунтеру, твоему благородному брату.
- Почему я должна ставить выше своего брата? - возразила Кримхильда. - Поверь, Зигфрид ни в чем не уступит Гунтеру.
- Не сердись, Кримхильда, но я говорю это не без причины. Когда в Изенштайне победил меня Гунтер, Зигфрид мне сам сказал, что он вассал короля Гунтера, потому-то с тех пор я и считаю его своим подданным. И разве может быть вассал знатнее своего господина? Смешно мне это слышать!

Кримхильда побледнела.
- Неужели же мои братья выдали бы меня замуж за вассала! Прошу тебя, не говори подобную нелепость. Это задевает мою честь.
- Почему я не должна говорить правду, - высокомерно возразила Брюнхильда. - Зигфрид - мой вассал, и я удивляюсь, почему так долго не получаю от него дани.
- И еще долго будешь ее ждать! - воскликнула Кримхильда с возрастающим гневом. - Прекратим этот разговор, я сыта по горло твоим высокомерием!
- А я твоей дерзостью! - возмущенно крикнула Брюнхильда. - Посмотрим, оказывают ли тебе здесь такой почет, как мне!
- Это мы тотчас же выясним. Ты пытаешься унизить Зигфрида. Так пусть же видят все воины, как я посмею войти в церковь впереди тебя! Сама я благородней любой из королев, носивших когда-либо корону.
- Ежели ты не хочешь быть моею подданной, то должна идти со своею свитой в церковь отдельно от меня.
- Так оно и будет!

Позвала Кримхильда своих девушек, велела им надеть самые богатые наряды, сама нарядилась с особой пышностью и в сопровождении сорока трех дам направилась к церкви; воины Зигфрида замыкали блестящее шествие.
Когда Кримхильда и ее свита подошли к церкви, Брюнхильда со своими приближенными была уже у входа.
- Остановись! - приказала она Кримхильде. - Не должна жена вассала проходить впереди королевы!
- Ты бы уж лучше помолчала! - взъярилась Кримхильда. - Знали бы тут все, что женщина, некогда подчинившаяся вассалу, теперь требует королевских почестей!
- Кого ты имеешь в виду? - побледнела Брюнхильда.
- Тебя! - торжествующе заявила Кримхильда. - Зигфрид, а не Гунтер, мой брат обнял тебя первым в брачную ночь. Твое высокомерие вынудило меня сказать об этом. А теперь - все, конец нашей дружбе!
Как громом пораженная, стояла униженная у всех на виду Брюнхильда. Слезы катились по ее лицу. А Кримхильда с высоко поднятой головой прошествовала в храм.
Едва дождавшись конца мессы, Брюнхильда у выхода из церкви преградила дорогу Кримхильде.
- Ты тяжко меня оскорбила. Как ты можешь доказать свою правоту?
- Хочешь доказательств? Пожалуйста. Узнаешь кольцо на моем пальце? Его подарил мне Зигфрид.
- Кольцо у меня украли! - возмутилась Брюнхильда. - Наконец-то я узнала, кто его взял! - Ты меня обвиняешь в воровстве? Если тебе мало кольца, есть еще одно доказательство. Посмотри на мой пояс, и ты убедишься в том, что я не лгу. Узнала Брюнхильда и свой магический пояс, некогда дававший ей нечеловеческую силу, и залилась горькими слезами.
- Позовите короля Гунтера, - приказала она слугам. - Он должен знать, как оскорбляет меня его сестра.

Не подозревая ничего дурного, вскоре пришел Гунтер и, увидев жену в слезах, ласково спросил:
- Что тебя огорчило? Кто посмел нанести королеве обиду? Меня оскорбила твоя сестра. Она посягнула на мою честь, утверждая, что это не ты, а Зигфрид первым обнял меня в брачную ночь. Требую, чтобы ты снял с меня подобные подозрения.
- Немедленно позовите сюда Зигфрида, - приказал Гунтер. - Пусть он держит ответ перед всеми.
Явился ничего не подозревающий Зигфрид и удивился:
- Что здесь происходит? Почему плачет королева? И зачем я понадобился королю?
- Не по своей воле звал я тебя, Зигфрид. Пожаловалась мне Брюнхильда, будто ты похваляешься своею победой над ней. Кримхильда утверждала это при людях и тем самым опорочила королеву.
- Если это так, она будет наказана. Я же в присутствии твоих воинов клянусь, что ничего подобного не говорил.
И Зигфрид, подняв руку для клятвы, вошел в круг свидетелей из рыцарей Гунтера.
- Твое слово для меня дороже клятвы, - подошел к нему Гунтер. - Верю, что ты ни в чем не виноват.
- Надо запретить нашим женам вести подобные беседы, - сказал Зигфрид, покидая круг. - Мне стыдно за мою супругу и горько, что она так оскорбила Брюнхильду. Придется Кримхильду строго наказать.
Несмотря на клятву Зигфрида, Брюнхильда продолжала рыдать. Подошел тут Хаген из Тронье и, узнав причину ее слез и позора, поклялся отомстить Зигфриду.
- Он поплатится за ваши слезы, королева. Клянусь вам, что с этого мига Зигфрид - мой враг. Живому отсюда ему не уйти. За позор и бесчестье, причиненное вам, мы предадим его смерти, и до тех пор, пока не исполню я эту клятву, радости мне не будет! - пообещал он мрачно.
К нему примкнули Гернот с Ортвином, и вместе они принялись убеждать короля и подстрекать его расправиться с Зигфридом. Услышав это, юный Гизельхер возмутился:
- Ничем не заслужил Зигфрид такой ненависти. Уместно ли говорить об убийстве того, кто спас нашу страну и всегда приходил нам на помощь? Нельзя же принимать всерьез ссору женщин.

Но коварный Хаген, замыслив недоброе, не хотел отказываться от мести.
- Мы покроемся бесчестьем, если не накажем Зигфрида. Он молол вздор о благосклонности Брюнхильды, поэтому должен расплатиться жизнью за свое бахвальство. Кроме того, Кримхильда проболталась, что он может завоевать нашу страну. Разве этого мало для моей ненависти?
Услыхав его слова, Гунтер предостерег Хагена:
- Укроти свой гнев, рыцарь! Зигфрид оказал нам столько услуг! Как же мы можем его убить?
- То было раньше, когда он стремился стать мужем Кримхильды. Но подумайте все, сколь опасным врагом станет Зигфрид для нас, задумай он осуществить свой тайный план!
- Ничто не спасет Зигфрида от смерти, - вмешался и Ортвин, - даже его мощь и сила. Если не найдется никого другого, падет он от моей руки.
- Забудем все, что мы говорили сегодня, - миролюбиво заключил Гунтер, считая разговор исчерпанным. - Зигфрид наш гость, и он уедет домой живым.
Но Хаген не успокаивался. При каждом удобном случае старался он внушил Гунтеру, какие сокровища отойдут бургундам со смертью Зигфрида. Гунтер стал наконец задумываться и как-то ответил Хагену:
- Оставь мысли о смерти Зигфрида, мы видели от него только хорошее. Подумай, как он отважен и безмерно силен, и если вдруг узнает о твоих замыслах, то никого здесь не пощадит.
- Пусть вас это не заботит, государь, - мгновенно сообразил Хаген. - Я все подготовлю так, что он ни о чем не догадается.
- Но как же это произойдет?
Расскажу все подробности, - почувствовав сговорчивость короля, прошептал Хаген. - Мы подыщем гонцов, которых здесь никто не знает, и велим им скакать в Вормс, чтобы объявить нам войну. Вы при гостях примете вызов и прикажете воинам готовиться к походу. Зигфрид, как обычно, незамедлительно предложит вам свою помощь. Кримхильда будет беспокоиться за его жизнь. И тут в игру вступлю я. Мне ничего не стоит выудить тайну его непобедимости. Послушался король злого Хагена. И тот начал воплощать свой хитроумный план. Судьба Зигфрида была решена.

Сокровища Нибелунгов

Оплакали и похоронили с почетом отважного рыцаря. Больше ни одного дня не хотел старый король Зигмунд оставаться в Вормсе. Пошел он к Кримхильде с просьбой:
- Пора нам возвращаться домой, в Ксантен. Здесь, на Рейне, мы - немилые гости. А в Нидерландах ты - королева. Вся страна подчинится своей госпоже, и все воины Зигфрида будут тебе служить верой и правдой.
- Я готова, - согласилась Кримхильда, - мы уезжаем отсюда.
Тотчас отдал Зигмунд приказ готовиться к отъезду. Слуги принялись укладывать одежду в сундуки и ларцы, вывели из конюшни лошадей, оседлали их.
Пока Зигмунд готовился к отъезду, Гернот с Гизельхером пришли к Кримхильде и стали упрашивать ее остаться в Вормсе при матери, убеждая в том, что в родном доме ей будет легче, чем на чужой стороне.
- Это невозможно, - ответила она братьям. - Я не в силах смотреть на тех, кто причинил мне столько зла, и умру от горя, если буду видеть ненавистного Хагена.
- Я позабочусь о том, чтобы ты с ним не встречалась, - заверил сестру юный Гизельхер.
К его просьбе присоединилась и фрау Ута:
- Что тебе дочка, делать на чужбине? Нет у тебя там родичей. Останься у своих, здесь тебе лучше будет.
Слова матери убедили Кримхильду, и она согласилась остаться в Вормсе.

Вскоре зашел за ней король Зигмунд.
- Лошади оседланы, воины Зигфрида готовы выступить в путь. Поспеши, королева. Мне не терпится покинуть эту землю.
- Верные люди советуют мне остаться здесь, - ответила ему Кримхильда. - В Нидерландах у меня нет родичей. Я там всем чужая. Напрасно напоминал ей старый король:
- Подумай же о своем сыне! Кримхильда уже решилась:
- Здесь могила мужа. Как мне покинуть ее? Буду жить у своих родственников, а сына своего оставляю на ваше попечение.
В глубокой печали простился с невесткой король Зигмунд:
- Оставайся с миром. Боюсь, мы больше не увидимся, моя нога никогда не ступит на эту землю.
Ни с кем не простясь, даже с королем Гунтером, выехал король Зигмунд и его рыцари из замка. Лишь Гернот и Гизельхер поспешили проводить их.
- Видит Бог, неповинен я в смерти Зигфрида, - сказал при расставании Гернот, - и я, так же, как и вы, сожалею о случившемся.
Четыре года, оплакивая Зигфрида, прожила Кримхильда в Вормсе. За все это время ни словом не перемолвилась она с Гунтером и ни разу не видела Хагена. Фрау Ута, Гернот и Гизельхер пытались, всяк по-своему, ее утешить, но оставалась глуха к их словам Кримхильда.
И вот однажды сказал Хаген королю Гунтеру:
- Пора Вам, государь, помириться с сестрою. Тогда, пожалуй, удастся нам перевезти сюда клад Нибелунгов.
- Надо попробовать, - решился Гунтер, - братья мои с нею часто видятся, может, они и помирят нас.

Гернот и Гизельхер охотно согласились замолвить за брата слово и долго убеждали Кримхильду, пока она, наконец, не дала согласие принять короля.
И Гунтер явился к ней в сопровождении родственников - один Хаген не посмел показаться в ее покоях. Со слезами обнялись брат с сестрою. Всем простила Кримхильда убийство Зигфрида, всем до одного, кроме Хагена!
После примирения королеву быстро убедили перенести в Вормс сокровища Нибелунгов. Достался ей этот клад от Зигфрида как утренний подарок, который по обычаю, делал новобрачный своей жене. Клад был собственностью Кримхильды, и она могла распоряжаться им по своему разумению.
За сокровищами Нибелунгов отправились Гернот и Гизельхер со своими воинами. Им надо было взять клад у Альбериха, могучего карлика. Не мог Альберих пренебречь приказанием Кримхильды, и отдал им все.
На двенадцати огромных повозках четыре дня перевозили сокровища на берег Рейна. Потом перенесли их на корабли и повезли вверх по реке.
Дома у Кримхильды доверху наполнили драгоценностями все пустые покои и башни. Щедрой рукой раздавала золото Кримхильда. Как только разнеслась весть о том, что получила он несметные богатства, множество рыцарей и простых воинов стали стекаться в Вормс, и она щедро наделяла всех, как богатых, так и бедных.
Не понравилось это Хагену, и стал он предостерегать Гунтера:
- Если Кримхильда будет так раздавать золото Нибелунгов, то соберет вокруг себя столько рыцарей, что нам с ними не справиться, - Золото - ее собственность, и я не могу помешать распоряжаться тем, что ей принадлежит по праву. Да и, позволю тебе напомнить, Хаген, мы недавно помирились с сестрою. Если я вмешаюсь в ее дела, она вновь станет моим врагом.
- Благоразумный человек не должен оставлять в руках женщины таких сокровищ, - настаивал Хаген.
- Но я поклялся не причинять ей больше зла и сдержу свою клятву! - ответил Гунтер.

Что ж, так и быть, пусть один я буду во всем виноват!
И Хаген отобрал у Кримхильды ключи, тайно вывез сокровища и опустил клад на дно Рейна. Никто не помешал ему. Гунтер с братьями на время уехали. По их возвращении Кримхильда пожаловалась королю на новую беду, причиненную Хагеном. Разгневались было братья, да скоро поостыли. Ни один волосок не упал с головы Хагена. Поклялись три бургундских короля и Хаген, что никому не выдадут места, где на дне Рейна лежат сокровища Нибелунгов.
Замкнуто, ненавидя всей душой Хагена, жила Кримхильда в Вормсе, не в силах забыть Зигфрида.

Послы Кримхильды

Прошло шесть лет. На седьмой год подарила Кримхильда королю Этцелю сына. Назвали его Ортлибом. За эти годы Кримхильда снискала любовь и преданность множества людей, но в душе ее не умирало старое горе, не забыла она и страданий, причиненных ей Хагеном. Не раз думала королева: «Теперь я так могущественна и богата, что могу наконец отомстить предателю. Необходимо завлечь его в страну гуннов».
Продумала она свой план во всех деталях и однажды вечером сказала королю Этцелю:
- Если вы, дорогой супруг, действительно уважаете бургундских королей, то не откажете, надеюсь, в моей просьбе.
- Охотно докажу свою любовь к вашим родственникам, - ответил без тени сомнений Этцель.
- Соскучилась я по своей родне, - продолжала Кримхильда, - мечтаю пригласить братьев к нам в гости.
- С удовольствием я это сделаю. Боюсь только: путь сюда довольно долог.
Обрадовалась Кримхильда, что Этцель идет навстречу ее желаниям, и поспешно проговорила:
- Пошлите послов в Вормс, чтобы знали мои родичи, как я без них скучаю.
- Лучше всего послать к вашим братьям Вербеля и Швеммеля, моих любимых музыкантов-шпильманов, храбрых и знатных мужей. Мне то же грустно от того, что бургундские короли еще не побывали у нас в гостях, - заметил Этцель. И тотчас позвав музыкантов, сообщил им о своем поручении:
- Поспешите в Вормс, чтобы пригласить королей-бургундов на праздник солнцеворота. Скажите, что они здесь будут самыми почетными гостями.

Перед уходом послов Кримхильда зазвала их к себе в покои и сказала:
- Я щедро награжу вас, благородные рыцари, ежели вы все сделаете, как прошу. Не говорите никому при бургундском дворе, что порой видели меня здесь печальной. Это огорчит моих родных. Передайте им всем самые сердечные привет. Пойдите к братьям моим Герноту и Гизельхеру, скажите им, что я постоянно о них думаю. Попросите Гернота, пусть он позаботится о том, чтобы побольше моих родственников прибыло на праздник к королю Этцелю. И ежели вы услышите, что Хаген из Тронье замыслил остаться дома, постарайтесь его уговорить поехать к нам. Ведь он с измальства знает дорогу в страну гуннов и долго служил здесь при дворе.

Пообещали послы в точности выполнить все ее указания, после чего снарядились в путь-дорогу и через двенадцать дней прибыли на Рейн.
Удивился Гунтер, увидев подъезжающих к Вормсу незнакомых людей, но Хаген из Тронье тотчас узнал их.
- Я вижу благородных шпильманов короля Этцеля, должно быть, ваша сестра их сюда прислала.
Вербель и Швеммель вошли в королевский зал. Гунтер приветливо встретил послов. А те склонились перед ним в поклоне и передали приглашение Этцеля и Кримхильды.
- Через семь дней я дам вам ответ, - проговорил Гунтер. - А вы пока отдыхайте после долгого путешествия.

Собрал Гунтер родных и приближенных, стал с ними советоваться: принять приглашение или нет.
Хотелось братьям повидать сестру и погостить у Этцеля. Многие из приближенных советовали навестить королеву, но Хаген решительно отговаривал короля.
- Вы подвергаете себя опасности, - шептал он Гунтеру. - Вспомните прошлое. Ведь я погубил Зигфрида. Кримхильда вовек мне этого не простит и до конца жизни будет помышлять о мести. Можем ли мы, рискуя жизнью, ехать в страну гуннов?
- Кримхильда и думать забыла о мести, - не верил его наветам Гунтер. - Сестра перед отъездом помирилась с нами и все нам простила. Лишь к тебе она осталась враждебной.
- Не обольщайтесь дружескими словами послов, - продолжал предостерегать Хаген. - Говорю вам: если вы поедете к Кримхильде, ваша честь и даже жизнь будут в опасности.
- Только у тебя, Хаген, есть причина опасаться мести Кримхильды. Но почему мы не можем навестить свою сестру?
- Ежели вы чувствуете свою вину, - поддержал Гунтера Гизельхер, - то можете остаться дома. Мы одни поедем в страну гуннов. Рассердился тогда Хаген.
- Коли вы непременно хотите навестить короля Этцеля, то и я, как верный вассал, готов умереть с вами, тем более, что никто другой, кроме меня, лучше не знает туда дорогу. Советую вам ехать к гуннам в полном снаряжении. Отберите среди ваших рыцарей сильнейших, чтобы они смогли вас защитить от мести Кримхильды.

Согласился на это Гунтер и разослал гонцов в свои земли, созывая доблестных рыцарей. Более трех тысяч воинов собралось к нему, и были между ними: Данкварт - брат Хагена, с восьмьюдесятью слугами, Фолькер, знаменитый шпильман, и богатырь Реке с тридцатью воинами. Из всех витязей, прибывших на зов Гунтера, отобрал Хаген тысячу самых смелых и мужественных.
В нетерпении ожидали послы гуннов решения короля Гунтера, опасались они немилости Этцеля из-за долгой задержки, но Хаген не торопился их отпускать.
- Заставим послов Этцеля пробыть здесь по возможности дольше, - сказал он Гунтеру, - тем временем мы как следует вооружимся, и лишь после этого они смогут удалиться. Тогда Кримхильда не успеет подготовиться к нападению на нас.

Наконец известили гонцов, что бургунды принимают приглашение, и те пустились в обратный путь, щедро одаренные гостеприимными хозяевами.
Как же обрадовалась Кримхильда, увидев послов! В нетерпении стала их расспрашивать:
- Кто из моих родичей приедет на праздник? Что говорил Хаген о путешествии в страну гуннов?
- Мало хорошего, - рассказывали гонцы. - Хаген считает: то будет поездка за смертью. Тем не менее, он сюда прибудет.
- Меня радует, что скоро увижу я братьев и Хагена, - проговорила Кримхильда и повелела тотчас готовиться к приезду гостей.

Встреча в замке Этцеля

Старый Хильдебранд, учитель и оружейник короля Дитриха Бернского, жившего при дворе Этцеля, узнав первым о приближении бургундов, сообщил о том своему господину.
Дитрих был озабочен - догадывался он о планах Кримхильды и потому поспешил навстречу гостям. После приветствия, как бы невзначай, спросил он короля Гунтера:
- Разве вы не знаете, что Кримхильда до сих пор оплакивает Зигфрида?
- Пусть она плачет, сколько плачется, - вместо короля ответил Хаген. - Зигфрид давно похоронен, и ей не воскресить его слезами. - Но Кримхильда ничего не забыла, и пока жива, будет думать о мести. Поберегитесь!
- Чего нам опасаться? - вымолвил наконец Гунтер. - Нас пригласили на праздник король Этцель и Кримхильда, наша сестра. - Пусть лучше король Дитрих расскажет нам о том, что он знает о замыслах Кримхильды, - посоветовал Гунтеру Хаген.
И они отошли в сторону, чтобы побеседовать без помех. - Расскажите же, король Дитрих, что вам известно о Кримхильде.
- Трудно сказать, - ответил Дитрих. - Знаю только, что каждое утро Кримхильда громко и горестно оплакивает могучего Зигфрида.
- Что бы ни говорили нам тут, - вмешался в разговор Фолькер, - ничего уже не изменить. Мы должны ехать на праздник, а там поглядим.

Гордой процессией въехали бургунды во двор замка короля Этцеля. Гуннские воины с нетерпением поджидали сильнейшего из всех богатырей Хагена, убившего могучего Зигфрида, на него были обращены все взоры. Прибывших гостей по распоряжению Кримхильды разместили отдельно в разных местах крепости.
Тем временем Кримхильда со своею свитой вышла навстречу родичам. Только Гизельхера поцеловала она и лишь ему протянула руку. Увидя это, Хаген покрепче подвязал свой шлем.
- Такой прием настораживает, - заявил он во всеуслышание. - Боюсь, не кончится добром наша поездка, можно было поздороваться и со мной.
- Пусть вас приветствует тот, кто рад вас видеть, - надменно ответила Кримхильда. - От меня вы не получите привета. Скажите лучше, что привезли вы из Вормса, чтобы заслужить мое внимание?
- Не знал я, что рыцари должны возить вам дары, а то бы сам чего-нибудь да привез - для этого я достаточно богат.
- Я имею в виду сокровища Нибелунгов, - перебила его Кримхильда. - Ведь вам доподлинно известно, что они принадлежат по праву мне, и вы должны были привезти их сюда, в страну Этцеля.
- Что мне до ваших сокровищ! Клад давно лежит на дне Рейна. А у меня и без того было, что везти: мое копье и щит, блестящий шлем и этот славный меч, который я держу в руке.
- Не смейте являться в королевский зал с оружием в руках. Сложите его, я о нем позабочусь.
- Слишком большая честь для меня, - отклонил ее предложение Хаген, - вы - королева. Как могу я позволить, чтобы государыня, подобно простой служанке, занималась нашим оружием? Отец не учил меня подобной невежливости. Лучше я сам буду носить свое снаряжение.

Поняла Кримхильда, что ее хитрость не удалась. - О, я чувствую, что бургундские воины предупреждены об опасности, - гневно воскликнула она. - Знай я, кто это сделал, не избежать тому наказания!
Сердито сказал ей тогда Дитрих Бернский:
- Да, это я предупредил благородных королей и Хагена, могучего бургундского воина. Только ничего вы не сумеете мне за это сделать!
Молча поспешила Кримхильда уйти, бросив на врагов своих полный ненависти взгляд.
Пока бургундские витязи стояли во дворе в ожидании Этцеля, Хаген и Фолькер пересекли площадку и уселись на каменную скамью перед покоями Кримхильды. Со всех сторон устремились на них любопытные взгляды. Скоро и Кримхильда увидела из окна своего смертельного врага и горько заплакала от обиды. Удивились воины Этцеля, видя слезы королевы, стали спрашивать, что это так ее огорчило и выразили готовность разделаться с обидчиками.
- Вы ничего не сможете сделать. Вас слишком мало. Эти двое одолеют и сотню гуннов.
Вооружилось тогда немало воинов Этцеля и набралось их около четырехсот. Кримхильда, надев корону, стала во главе вооруженного отряда и стала спускаться с лестницы, направляясь к сидящим бургундам.

Увидев их, мудрый шпильман сказал своему товарищу:
- Посмотри-ка, Хаген, к нам приближается Кримхильда с вооруженными воинами. Как сверкают их мечи и доспехи! Не грозит ли это нам бедою?
- Уверен, что эти сверкающие мечи будут направлены против меня, - с гневом ответил Хаген. - Но не боюсь я их. Скажите, друг мой Фолькер, поможете ли вы мне, если возникнет ссора?
- Разумеется, вы можете на меня рассчитывать, - пообещал Фолькер. - Однако давайте встанем со скамьи, Кримхильда - королева, воздадим же ей должный почет.
- Нет! - свирепо буркнул Хаген. - Не то ее воины подумают, что я встал из страха перед ними. Да и как воздавать почести тому, кто меня так люто ненавидит!
И он, вынув из ножен меч, положил его к себе на колени. На золотой рукоятке меча сверкала зеленая, как трава, благородная яшма.
Сразу же узнала Кримхильда знаменитый меч Зигфрида Бальмунг, и слезы навернулись на ее глаза.
- Вы - коварный убийца Зигфрида, Хаген, - начала Кримхильда, подойдя к сидящим воинам. - Я думала, что, может, вы переменитесь и придете сюда с раскаяньем.
- Что тут долго толковать! Да, это я, Хаген, убил Зигфрида за то, что его жена Кримхильда вздумала порочить королеву Брюнхильду, супругу моего господина. Не хочу лгать, много зла причинил я вам. Признаю: один я виноват в вашем несчастье.
- Слышите, воины Этцеля, - воскликнула Кримхильда. - Он честно признался во всем, и теперь мне все равно, что с ним будет!

Переглянулись в замешательстве гуннские воины. Ни один из них не решался напасть на витязей. В ярости отошла от них Кримхильда.
- Теперь мы убедились, что есть у нас здесь враги, - сказал Фолькер. - Надо идти к королям, чтобы никто не осмелился напасть на них. Гунтер со свитой по-прежнему находились во дворе замка.
- Сколько мы еще здесь будем стоять! - громко воскликнул Фолькер. - Пойдемте же в зал, посмотрим, как будет приветствовать нас король гуннов.
Когда бургунды торжественной процессией вошли в парадный зал, король Этцель, выйдя навстречу, сердечно с ними поздоровался. Никогда не был он так радушен: сам протянул гостям приветственные кубки и сел с ними за один стол.
Уставшие после долгой дороги бургунды долго не пировали. С наступлением ночи Гунтер попросил короля Этцеля:
- Позвольте нам удалиться.
Этцель дружески попрощался с гостями, и бургундов отвели в обширный зал, где для них были приготовлены роскошные постели. Однако рыцари не решались снять с себя оружие. Даже Гизельхер опасался предательства.
- Боюсь, что наша сестра замышляет недоброе!
- Забудьте ваши страхи, - сказал тогда коварный Хаген. - Сегодня ночью я стану на страже и буду охранять ваш сон.

Поблагодарили его витязи и спокойно улеглись. Остался с Хагеном шпильман Фолькер. В полном снаряжении, со щитами в руках встали они вдвоем перед дверью.
Шум в зале стих. Фолькер, усевшись на пороге, взял в руки скрипку и принялся играть, сначала громко, потом тише, мягче и нежнее, играл, пока утомленные воины не заснули. Отложил тогда Фолькер скрипку, взял щит и встал рядом с Хагеном. Пристально вглядывались они в темноту и вслушивались в каждый шорох.
Глухою ночью во тьме блеснули вдруг шлемы.
- Заметили, Хаген? - прошептал Фолькер. -Должно быть, там проскользнули вооруженные люди. Неужели они собираются на нас напасть?
- Молчите, пусть подойдут поближе, тогда и изведают они тяжесть наших мечей!
Но гунны уже заметили надежную охрану.
- Зал охраняется Хагеном и шпильманом. - сказал один из них. - Мы не сможем проникнуть внутрь.
И воины Кримхильды молча повернули назад.
- Пойду за ними и призову их к ответу, - решился Фолькер.
- Не делайте этого, - остановил его Хаген, - не то завяжется битва, и мне придется поспешить вам на помощь. Тем временем гунны проберутся в зал и перебьют спящих.
- Тогда пусть хоть знают, что мы их видели! И он громко крикнул уходящим воинам:
- Куда это вы собрались с оружием? На добычу, что ли, вышли? Так возьмите и нас с собою!

Промолчали воины, в гневе рыкнул им вслед Фолькер:
- Неужели вы собирались перебить нас, спящих? Ах, вы, подлые трусы!
Огорчилась королева, когда воротились ее воины, несолоно хлебавши, и стала продумывать новый план.
Утром разбудил Хаген рыцарей, и когда они стали надевать праздничное платье, чтобы идти в церковь, недовольно сказал:
- Сегодня нам нужны другие одежды, судя по всему, предстоит битва. Кримхильда замышляет недоброе, поэтому наденьте не нарядное платье, а панцири, возьмите в руки мечи вместо цветов, а на головы водрузите шлемы вместо шляп.
Послушались воины Хагена и в полном боевом снаряжении прошествовали в храм. Удивился Этцель их грозному виду и спросил:
- Почему мои гости идут с оружием? Не обидел ли вас кто-то? Я примерно накажу всякого, кто мог это сделать.
- Нет, нет, нам никто не угрожал, - успокоил его Хаген, - только у нас на родине существует обычай - на всех королевских празднествах не снимать оружия целых три дня.
Кримхильда стояла рядом и все слышала. Знала она, что нет такого обычая в Бургундии, но ничего не сказала, опасаясь, что король Этцель узнает о ее планах и защитит своих гостей. Без происшествий прошло богослужение в храме.

После обедни во дворе замка начались военные игры и состязания рыцарей. Бургунды опасались нападения. Ожидала того же и Кримхильда. Но состязания протекали мирно. Фолькер собирался уже отдать приказ отвести лошадей в конюшню, как вдруг въехал во двор необыкновенно разнаряженный гуннский богатырь. Надменный вид воина рассердил Фолькера, и он сказал:
- Сейчас свалю этого петуха, и тут мне никто не помешает, даже Кримхильда!
Напрасно старался отговорить его Гунтер:
- Оставь это! А то будут нас упрекать, что мы первыми начали ссору, пусть начинают ее гунны.
Но Фолькер не стал слушать короля, пришпорил он коня и смаху пронзил копьем нарядного воина. Раздался дикий крик гуннов. Родственники убитого бросились к оружию. Бургунды мигом вскочили на коней. Но Этцель, наблюдавший за происходящим из окна, поспешил во двор и предупредил столкновение, вырвав у одного из воинов копье.
- Шпильман находится под моей защитой, - крикнул он. - Я сам видел, как он на скаку сразил воина только потому, что конь того внезапно споткнулся. Горе тому, кто на него нападет! С этими словами король Этцель повел рыцарей в зал, где уже были накрыты столы. Кримхильда за обедом отсутствовала, она в это время беседовала с Дитрихом Бернским, пытаясь склонить его на свою сторону.
- Вашей помощи прошу я, король Дитрих. Не откажите мне в своей милости. Услыхав их разговор, вмешался старый рыцарь Хильдебранд:
- Кто вздумает напасть на бургундов, тот сделает это без меня. Ни за какие сокровища не соглашусь им чем-нибудь навредить! Дитрих поддержал своего учителя:
- Ваши братья не причинили мне зла, и я не имею причины нападать на них.

Не найдя здесь поддержки, Кримхильда обратилась к Бледелю, брату Этцеля.
- Помоги же мне! - попросила она со слезами. - Отомсти моим врагам, И я отблагодарю тебя.
- Не посмею я, милая Кримхильда, - отказался Бледель. - Знаю я, как ценит король Этцель ваших братьев, не простит он мне этого.
Стала тогда Кримхильда соблазнять деверя серебром и золотом, обещала ему в награду пограничные земли и невесту покойного маркграфа Нудунга в жены.
В конце концов, соблазненный возможностью жениться на прекрасной девушке, Бледель согласился.
- Пойдемте в парадный зал, - пригласил он. - Я затею ссору с бургундами и сегодня же вечером доставлю к вам связанного Хагена.
Тотчас вооружил Бледель своих воинов. А Кримхильда отправилась в зал, где пировал король Этцель со своими гостями, и сев за стол, приказала привести к ней маленького Ортлиба.
- Это мой единственный сын, - сказал Этцель бургундским родственникам. - Со временем унаследует он корону и станет владыкой двенадцати стран. Прошу вас взять мальчика в Бургундию и воспитать, как прилично его роду и сану, вырастить из него отважного рыцаря, способного прийти к вам на помощь, если стране вашей будут угрожать враги.
Но коварно ответил ему Хаген:
- Кажется мне, что он никогда не станет мужчиной. Вижу печать смерти на его челе.
Озадаченно глянул на него король, однако ничего не сказал, хотя тяжело стало у него на сердце. Огорчили эти слова всех за столом, но никто из присутствующих не рискнул наказать Хагена за дерзость.

Тем временем Бледель, вооружив тысячу воинов, отправил их в зал, где пировали слуги Гунтера. Приветливо улыбнулся им Данкварт. Бледель же начал с грубости:
- Не с миром я сюда пришел. За то, что брат твой Хаген убил Зигфрида, теперь ты поплатишься жизнью.
- Не виноват я в смерти Зигфрида, - миролюбиво заметил Данкварт. - Думаю, что месть Кримхильды меня не касается.
- Но это совершил твой родич! И за это тебе придется расплатиться!
- Значит намерения ваши серьезны, - воскликнул Данкварт. - Сожалею, что дружески с вами разговаривал!
Вскочил Данкварт изо стола, выхватил меч и одним ударом отсек голову Бледеля. Воины Бледеля немедленно выхватили мечи. Тут же завязался жестокий бой между гуннами и бургундами.
- Берегитесь! - вскричал Данкварт.
И те, у кого не оказалось под рукой меча, схватили скамьи и стулья и с их помощью нанесли немало ран гуннам. Однако на месте павших являлись свежие отряды, и бой не прекращался, пока не были перебиты все до последнего бургунды. Данкварт остался один, окруженный скопищем гуннов, мечом пробивал он себе дорогу.
- О, если бы я мог послать гонца к брату моему Хагену! - простонал изнемогающий воин.
- Ты сам и будешь гонцом, - усмехнулись гунны. - Твой труп мы внесем в парадный зал.
Еще крепче сжал Данкварт меч, напряг все свои силы и пробился сквозь орду врагов к залу, где пировал король со своими гостями.

Смерть Рюдигера

Гунны без передышки штурмовали зал. С горем смотрел Рюдигер, как погибали воины с той и другой стороны. Изо всех сил старался он примирить противников, но все его попытки были тщетны. Увидел один из гуннских воинов плачущего Рюдигера и указал на него королеве:
- Посмотрите на маркграфа! Никто здесь не пользовался большим почетом. А между тем в час крайней нужды он устранился от боя и не нанес еще ни одного удара.
Гневно обернулся Рюдигер и прямо на глазах короля Этцеля ударил гунна с такой силой, что тот замертво свалился у его ног.
- Почему ты убил этого воина? - возмутился король Этцель. - Неужели здесь мало мертвых?
- Он несправедливо обругал меня и за то поплатился жизнью. Удивилась его поступку и Кримхильда.
- Вы всегда говорили, маркграф, что готовы за меня с королем Этцелем отдать жизнь свою и честь, поклялись служить нам верой и правдой до самой смерти. Так сдержите же клятву и докажите свою верность. Никогда еще я не нуждалась так в вашей поддержке.

Король Этцель присоединился к ее просьбе о помощи. Маркграф растерялся.
- Возьмите назад все земли и замки, что дали мне за мою верную службу, только освободите от необходимости вступать в битву.
- Никто, кроме тебя, не сможет мне помочь, - ответил король. - Если ты будешь на моей стороне, земли и замки станут твоей собственностью.
Загоревал Рюдигер:
- Могу ли я напасть на рыцарей с Рейна? В свой дом привел я бургундских королей, обещал им дружбу и верность, юному Гизельхеру отдал в жены дочь, так как же мне теперь их убивать? Как бы я сейчас не поступил, будет затронута моя честь.
Тяжелая борьба шла в душе славного Рюдигера, но выхода не было, и он сказал королю Этцелю:
- Я сохраню вам верность и сдержу свою клятву!
Приказал Рюдигер своим воинам вооружиться и повел их к залу, где засели бургунды. Решил он сложить свою голову за короля Этцеля.

Издали увидел его Гизельхер и обрадовался, думая, что придет конец их несчастью. Однако Фолькер первым обо всем догадался.
- Напрасно вы надеетесь на чудо. Разве вышел бы он с предложением мира, взяв с собой воинов в завязанных шлемах, с тяжелыми мечами в руках?
Пока он это говорил, Рюдигер приблизился к дверям и громко воскликнул:
- Защищайтесь, благородные бургундские воины! Нашей дружбе пришел конец!
Испуганно слушали бургунды его слова. Не верилось им, что Рюдигер вступает с ними в бой, потому и напомнили ему о прежней любви и верности.
- Нет у меня иного выбора, - тяжко вздохнул Рюдигер. - Я дал клятву Кримхильде и должен сохранить ей верность. Сейчас она требует, чтобы я послужил ей не словом, а делом.
- Но почему вы поднимаете против нас свой меч? - возмутился Гизельхер. - Ведь, веря нашей дружбе, решился я жениться на вашей дочери.
- Не забудьте данного обета, благородный король, - попросил его Рюдигер. - И, если останетесь в живых, возьмите мою дочь под свою защиту. - И он поднял меч.
- Погодите еще минуту, благородный Рюдигер, - крикнул ему Хаген. - Тот щит, что подарила мне маркграфиня перед отъездом, изрублен гуннами. Если бы был у меня в руках щит, столь надежный, как ваш, я бы не боялся гуннских копий.
- Берите мой щит, Хаген. Я желаю вам вернуться вместе с ним в Бургундию.

Взволнованный Хаген взял щит Рюдигера и торжественно поклялся:
- Никогда не подниму я руку против вас, даже если вы перебьете всех бургундов. Поддержал его и Фолькер:
- Мой брат по оружию поклялся сберечь вам жизнь. Я тоже клянусь не тронуть вас в битве!
Тут же началась жестокая битва между бургундскими воинами и рыцарями из Бехеларена. Впереди всех рубился Рюдигер. Увидел Гернот, как падают бургундские витязи от меча Рюдигера, и в запальчивости закричал:
- Вы никого не пощадили. Так узнайте же остроту подаренного мне меча!
И он кинулся на Рюдигера. Бехеларенский витязь могучим ударом рассек стальной шлем Гернота, и в тот же миг Гернот нанес ему смертельную рану. Упали оба рыцаря замертво. Теперь бургунды секли своих врагов без пощады. Скоро не осталось в живых ни одного воина из Бехеларена.
Между тем Этцель с Кримхильдой в нетерпении ожидали исхода боя. Когда в зале все стихло, Кримхильда, испугавшись, проговорила:
- Видно, не сдержал своего слова Рюдигер и заключил мир с врагами. Услыхал это Фолькер и вскипел от негодования.
- К сожалению, все не так, королева. Не будь вы особою высокого рода, я назвал бы вас лгуньей. Тот, о ком вы говорите, ревностно исполнял свой долг и хранил вам верность до последнего вздоха. Ежели вы не верите моим словам, так посмотрите же!
И он приказал вынести из зала изрубленное тело Рюдигера.